В моей руке сгорает флаг, Теряя на глазах двуличие произнесенных клятв, Кровавыми губами. Объединяет оскверненный стяг, Плечом к плечу заставив нас стоять Против тех, кто разрешает нам, смеясь, В ими придуманную роль играть. Гуинплен, рваной раной лица, Улыбается во мраке забвения карцера, Телетрансляции света, в обман на целую жизнь, Что отнимает экран. Как и мой отец, от всего отрекусь ради фальши, Гнилая мякоть его кресла парализует меня, И, зная, что будет дальше, Я даю себе шанс - перечеркнуть судьбу, Переборов свой страх, напасть на стену стальных щитов, Чтобы разбиться насмерть. Брандспойт и лай собак в бегство не обратят Безумием опьяненный сброд, Ломает наши кости и отпускает нити кукловод С жестокостью ублюдков в униформе. На улицы небрежно набрасывает будней серый грим, Чтоб спрятать на своей холодной коже Следы запекшейся крови.