Опустите, пожалуйста, синие шторы. Медсестра, всяких снадобий мне не готовь. Вот стоят у постели моей кредиторы: Молчаливые Вера, Надежда, Любовь.
Раскошелиться б сыну недолгого века, Да пусты кошельки упадают с руки... Не грусти, не печалуйся, о моя Вера, -- Остаются еще у тебя должники!
И еще я скажу и бессильно и нежно, Две руки виновато губами ловя: -- Не грусти, не печалуйся, матерь Надежда, Есть еще на земле у тебя сыновья!
Протяну я Любови ладони пустые, Покаянный услышу я голос ее: -- Не грусти, не печалуйся, память не стынет, Я себя раздарила во имя твое.
Но какие бы руки тебя ни ласкали, Как бы пламень тебя ни сжигал неземной, В троекратном размере болтливость людская За тебя расплатилась... Ты чист предо мной!
Чистый-чистый лежу я в наплывах рассветных, Белым флагом струится на пол простыня... Три сестры, три жены, три судьи милосердных Открывают бессрочный кредит для меня.